Колокольчик

Спонсор странички : Подробная информация плайтерра здесь

Содержание:

Колокольчик поддужный латунный№ П/20 Колокольчик поддужный латунный 3,5*3,5

"Энциклопедия русских примет"  "ЭКСМО - Пресс" 2000

Словарь символов, Джек Тресиддер, изд. "Гранд" Москва 2001 год.

"Славянская энциклопедия" Киевская Русь-Московия. Москва "Олма-пресс" 2002.

"Краткая энциклопедия славянской мифологии" Шапарова Н.С. Издатнльства: "АСТ", "АСТРЕЛЬ", "РУССКИЕ СЛОВАРИ". Москва 2001

Энциклопедический словарь "Славянский мир I-XVI века" В. Д. Гладкий, Москва  Центрополиграф 2001 г.

"Энциклопедия суеверий" "Локид" - "Миф" Москва 1995

"Энциклопедия примет и суеверий" Кристина Хоул, Москва "Крон-пресс"

Энциклопедия Брокгауза и Ефрона

В. И. Даль "Толковый словарь живого великорусского языка"

М. Фасмер "Этимологический словарь русского языка"

Журнал «Наука и жизнь» № 4, 2012.
 


"Энциклопедия русских примет"  "ЭКСМО - Пресс" 2000

КОЛОКОЛА
Ясный, чистый колокольный звон — к хорошей погоде; глухие колокола — к дождю.

Словарь символов, Джек Тресиддер, изд. "Гранд" Москва 2001 год.

колокол
Во многих религиях — божественный голос, проповедующий истину. У мусульман и индусов его звуки считаются отзвуками биения Божьего сердца; в Китае звуки колокола — голос космической гармонии, также они означают уважение, покорность и конец испытаний. Колокольный звон во многих частях света является призывом к молитве, а в Тибете — к послушанию и подчинению наставлениям Будды. Нежно звенящие колокольчики могли символизировать счастье, а также сексуальное удовольствие, как, например, в древнегреческих ритуалах в честь бога Приапа. Противоположное значение они имеют в иудаизме, где, подвешенные на одежду, служили знаком девственности. Колокол обычно воплощает пассивное, женское начало, его форму часто сравнивают с небесным сводом, а его язык (било) — символ языка проповедника. Его повсеместно почитали как талисман, способный отвести или даже уничтожить зло. В более общем смысле он символизирует ход времени; его звон знаменует добрые события, такие, как свадьба или победа (одним из таких символов является Колокол Свободы в США). Также он может быть символом предупреждения об опасности и символом смерти, так как иногда звонит на похоронах, как, например, в знаменитой проповеди Джона Донна «Смертельный поединок» (1631).

 

"Славянская энциклопедия" Киевская Русь-Московия. Москва "Олма-пресс" 2002.

КОЛОКОЛ ЦЕРКОВНЫЙ — металлический (чаще всего медный или бронзовый) ударный, сигнальный инструмент, служащий для созывания верующих на богослужение. Размещается на колокольне. Звук воспроизводится в православной церкви раскачиванием языка (в католическом храме, например, раскачивают сам колокол). На Руси привозные колокола получили распространение с XI в., сначала в Новгороде Великом, затем в Киеве, во Владимире и Полоцке. Собственные колокола появились на Руси во 2-й пол. XIII в. Перед подъемом колокола на колокольню его освящали и нередко присваивали имя. В России были отлиты самые большие колокола (35, 50 т. и более); Царь-колокол в Московском Кремле весит более 205 т.


"Краткая энциклопедия славянской мифологии" Шапарова Н.С. Издатнльства: "АСТ", "АСТРЕЛЬ", "РУССКИЕ СЛОВАРИ". Москва 2001

КОЛОКОЛЬНЫЙ ЗВОН - принадлежность культурного пространства. Отсутствие колокольного звона (как и других звуков, принадлежащих человеку и его ближайшему окружению) указывает на сферу небытия. Так, болезни в заговорах «отсылают» туда, где не звенит колокол, не поет петух и т.п. Считается, что уж (или вообще змея), в течение семи лет не слышавший человеческого голоса и колокольного звона, превращается в крылатого змея.
Колокольный звон разграничивает «чистое» и «нечистое» время. Во всех славянских традициях известны поверья о том, что некоторые мифологические персонажи показываются на глаза людям и вредят им только после того, как отзвонит колокол. В период от Страстного четверга до Страстной субботы колокола, в соответствии с церковным каноном, не звонят вообще (молчание колоколов — это время их «говения» и «скорби» по поводу мучений и кончины Иисуса Христа); чтобы нечистая сила не имела возможности творить зло, в этот период принято было заменять колокольный звон другими звуками (парни ходили по ночам по селу с колокольчиками и трещотками; старухи били ветками по церковному полу или скамьям в костеле, и т.п.).
Колокольный звон (как нечто освященное свыше и являющее собой присутствие высшей силы, Бога) связывался в народных представлениях с истиной. Верили, что колокольный звон вынуждает раскаиваться клятвопреступника. Если во время какого-нибудь разговора звонил колокол, то все сказанное в это время считалось непреложной истиной. Колокольный звон, по поверью, останавливает вора, убегающего с места преступления, и вынуждает его вернуться назад; вожжи, привязанные к церковному колоколу, заставляют конокрада оставить свою добычу или даже удавиться.
Самоубийцам и людям, умершим без отпущения грехов и покаяния, колокольный звон заменял церковный обряд; таких покойников хоронили под колокольный звон и собирали пожертвования на литье колоколов во спасение их душ.
Все содеянное в то время, когда звучал колокол, освящалось присутствием высшей силы, поэтому колокольный звон, особенно на Рождество (у южных славян) и на Пасху (у католиков), считался временем, благоприятным для «заделывания» многих хозяйственных работ и совершения разнообразных магических действий. В Сербии и Македонии под колокольный звон женщины трижды пускали челнок по ткацкому станку, чтобы в течение года им легко ткалось; кузнец трижды ударял по наковальне, а колесный мастер — по дереву, чтобы в течение года у них была работа; хозяин в хлеву проводил скребницей по каждому животному и задавал им немного корма, чтобы скот был здоров и приносил приплод; хозяйка в это время завязывала «очажные» цепи, «замыкая» этим на весь год пасти волкам и змеям. В Сербии под колокольный звон на Рождество пасечник обвязывал ульи специальной нитью, чтобы рои не разлетались; в Моравии то же самое делали, чтобы кто-нибудь не похитил пчел. В Ярославской губернии на Пасху во время колокольного звона желающие избавиться от бородавок терли их костью мертвеца; во многих славянских традициях под пасхальный звон колоколов люди умывались у источников, чтобы быть здоровыми, а девушки — чтобы быть красивыми и избавиться от веснушек. Под колокольный звон на Рождество девушки гадали о замужестве, и т.п.
Колокольный звон наделялся теми же магическими функциями, что и громкий голос, стрельба, крик и т.п. Так, считалось, что он способен воздействовать на вегетацию культурных растений: на Украине и в восточной Польше парни на Пасху попеременно забирались на колокольню и звонили в колокола, считая, что у того, кто сделает это раньше и громче других, лучше уродится гречиха; в России женщины звонили на Пасху в колокола, чтобы лен вырос высоким; у западных славян в Страстную субботу под колокольный звон, когда он возобновлялся после перерыва, трясли плодовые деревья, чтобы они лучше плодоносили.
Колокольный звон обладал колоссальной силой воздействия на природные стихии. В русских заговорах, произносимых при отыскивании клада, колокольный звон, как и «глас Божий», колеблет землю и обнажает спрятанные в ней сокровища, поражает стерегущую их нечистую силу. Наряду с другими формами обрядового шума, колокольный звон использовался для разгона градовых туч, причем иногда для этой цели даже устанавливали специальные колокола. Верили также, что тот колокол, который раньше других зазвонит на Троицу, будет иметь большую силу воздействия на градоносные тучи. Считалось, что нечистая сила, насылающая тучи или управляющая ими, боится колокольного звона; его боятся и демонические существа, похищающие или пожирающие солнце и луну, поэтому в колокола звонили и при солнечном или лунном затмении. Колокольный звон мог помочь умирающему в случае тяжелой агонии: он отгонял от умирающего нечистых духов.
Считалось, что колокольный звон способен отогнать от села мор. Так, когда в окрестностях села появлялась холера или чума, одна из деревенских девиц должна была в полночь тайком от всех забраться на колокольню и бить в колокол; жители выбегали из домов, а девица в это время должна была незаметно вернуться домой. Считалось, что после этого болезнь, испугавшись колокольного звона, не посмеет вступить в село.
Колокольный звон ассоциируется с человеческим голосом и слухом. Чтобы хорошо петь, девушки пили воду, которой перед этим омыли церковный колокол. Чтобы исцелиться от глухоты, становились на Пасху под большой колокол; на свадьбе во время венчания звонили в колокола, чтобы молодожены и их дети не страдали глухотой, и т.п.
Колокольный звон соотносился также со смертью. При звуке церковного колокола крестились, поминая умерших; на Пасху специально звонили в колокола в память об усопших, и т.п. Полагали, что звуки колокола в один из весенних праздников могут разбудить предков и донести до них весть о наступлении праздника. Как угроза смерти воспринималось в народе обещание, данное живому человеку, «заплатить ему на позвонное» (т.е. заплатить церкви за поминальный перезвон по нему); к этой угрозе прибегали при неуплате долга, при ссорах и т.п. Провожая из дома или из села нежеланного гостя или нелюбимого всеми человека, устраивали ему «позвонное» (имитировали колокольный звон, стуча по горшкам и металлической посуде), чтобы он никогда не вернулся назад.
В приметах колокольный звон обычно также предвещает смерть: если он раздается во время движения свадебного поезда, это грозит смертью молодоженам (или хотя бы одному из них); увиденный во сне колокол предсказывает смерть одному из домочадцев; колокольный звон, услышанный девушкой во время гадания в сочельник, предвещает ей смерть в течение года, и т.п. Человек, услышавший ночью, как звонит на колокольне упырь или «ходячий» покойник, непременно умрет к утру.
Колокольный ман — см. Колокольный мертвец.
КОЛОКОЛЬНЫЙ МЕРТВЕЦ, колокольный ман — нечистый дух, за ложный покойник (чаще всего -умерший колдун, которого земля «не принимает»), обитающий на колокольне. Колокольным маном называли и черта, который, по поверьям, также иногда показывается на колокольне; так, в некоторых местах принято было креститься лишь при третьем ударе колокола, так как считалось, что до этого на колокольне находится черт, падающий оттуда лишь тогда, когда колокол начинает звонить в третий раз.
Согласно поверьям, колокольный ман — сидящая скрюченная фигура в белой шапке или остроконечном белом (реже — красном) колпаке — возникает на колокольне в полночь, и храбрый человек, поднявшийся в это время на колокольню, может увидеть его (обычно сидящего в углу или на лестнице). Существует несколько быличек, повествующих о смельчаках, «на спор» поднявшихся на колокольню в полночь и сорвавших колпак с колокольного мана. Однако считалось, что «от такого добра не будет»: после этого мертвец каждую ночь будет приходить к тому человеку, который забрал его колпак, и требовать, чтобы ему его вернули; если же храбрец попытается вернуть колпак, то мертвец набросится на него и задушит либо разорвет на куски.
 

Энциклопедический словарь "Славянский мир I-XVI века" В. Д. Гладкий, Москва  Центрополиграф 2001 г.

КОЛОКОЛ — первоначально сигнальный, затем музыкальный и церковный ритуальный инструмент. В России были отлиты самые большие в мире К. (35, 50 т и более); Царь-колокол в Московском Кремле весит более 205 т. К. как сигнальный инструмент был известен задолго до нашей эры. Начало производства в Европе сравнительно больших К. относится к 4—6 вв. К. применяли для разнообразных целей: в праздничных шествиях, для приветствия победителей, возвещения начала и конца работы, созыва населения (вечевой К.), сбора войска и объявления тревоги, для подачи сигналов заблудившимися и потерпевшими бедствие и т. п. С середины 9 в. колокольный звон прочно входит в церковный обиход. Для К. строят специальные звонницы и колокольни. В основе церковного колокольного звона лежит определенная мелодическая и ритмическая последовательность звуков, извлекаемых из различно настроенных К. Звон в один или несколько К. поочередно (перебор) называется в православной традиции благовестом, в несколько К. одновременно — трезвоном.

Колокол: 1 — разрез; 2 — общий вид
 

"Энциклопедия суеверий" "Локид" - "Миф" Москва 1995

КОЛОКОЛА
Если в доме одновременно зазвонят два колокольчика — это к разлуке.
В Англии на удивление мало суеверий, связанных с колоколами, в то время как повсюду на материке им приписывается способность изгонять злых духов. В Уилтшире бытовал обычай, связанный с бурями: во время сильных гроз бить в колокол Св. Альдгельма (Молмсберийское аббатство). Ту же самую функцию до сих пор выполняют колокола парижского аббатства Сен-Жермен. Обри объяснял это следующим образом: "Колокольный звон чрезвычайно беспокоит духов". Однако нет никаких доказательств тому, что звонари Св. Альдгельма стремились побеспокоить духов бури.
Накануне Праздника Тела Христова хористы Даремского собора по традиции взбирались на колокольню и пели "Те Deum".
Вечерний звон широко применялся в Британии в былые времена; кое-где он звучит и до сих пор.
В Хессле вечерним звоном отмечают первое число каждого месяца.
Во время жатвы в Даффилде (Йоркшир) принято бить в колокола ежедневно в пять утра и в семь вечера, возвещая о начале и окончании полевых работ. В том же городе в колокола бьют по воскресеньям в пять часов вечера, якобы для того, чтобы отогнать злых духов. Однако, скорей всего, звон просто предупреждает прихожан, чтобы они начинали собираться к вечерней службе, которая начинается через час.
В колокол Св. Михаила в Йорке бьют ежедневно (кроме воскресенья) в шесть часов утра и отмечают многократным боем первое число каждого месяца. Существует история о путнике, заблудившемся в лесах, некогда окружавших этот город. Проблуждав всю ночь, он понял, где находится, когда услышал звон шестичасового колокола Св. Михаила. В благодарность за свое спасение он пожертвовал церкви много денег, с условием, что в этот колокол будут бить ежедневно в шесть часов утра, дабы его мог услышать каждый путник.
И еще одно любопытное высказывание о колоколах. В своей книге "Certain Rules for this Time of Pestilential Observances" (1625) Хэн советует "чаще бить в колокола и стрелять из большого орудия, ибо таким образом очищается воздух".
Русские народные поверья о колоколах и колокольном звоне см. в статье КОЛОКОЛА ЦЕРКОВНЫЕ.
КОЛОКОЛА РОЛИЙСКИЕ
Выйди в Рождественское утро и приложи ухо к земле — и ты услышишь, как глубоко под землей звонят ролийские колокола. (Нотингемшир).
С этим поверьем связана легенда о нотингемском поселке Роли, который когда-то во время землетрясения провалился под землю вместе с церковью. Но колокола провалившейся церкви все равно звонят каждое Рождество; и у местных жителей существует обычай в этот день выходить в долину и, приложив ухо к земле, слушать колокольный звон.
Легенды о провалах хорошо известны и в русском фольклоре. Сюжеты подобных легенд в разных областях необъятной России называют различные села и города, по тем или иным причинам ушедшие под воду или под землю. Наибольшей известностью пользуется озеро Светлоярое, скрывшее под своими волнами знаменитый град Китеж, "на берега которого в заветные дни (на праздники Вознесенья, Троицы, Сретения и чествования имени Владимирской с 22 на 23 июня [с 4 на 5 июля по н. ст.] стекается великое множество богомольного люда (особенно на последнюю из указанных ночь). Напившись святой водицы из озера (оно неустанно колышется) и отдохнувши от пешего хождения, верующие идут с домашними образами, со старопечатными требниками и новыми псалтирями молиться к тому холму (угору), который возвышается на юго-западном берегу озера. Разделившись в молитве на отдельные кучки, молятся тут до тех пор, пока не одолеет дремота и не склонит ко сну. На зыбких болотистых берегах вкушают все сладкий сон, — с верою, что здешняя трясина убаюкивает, как малых детей в люльках, и с надеждою, что если приложить к земле на угоре ухо, послышится торжественный благовест и ликующий звон подземных колоколов. Достойные могут даже видеть огни зажженных свечей, а на лучах восходящего солнца — отражение тени церковных крестов. Холм и вода скрывают исчезнувший православный город "Большой Китеж'1), построенный несчастным героем верхнего Поволжья, русским князем Георгием Всеволодовичем, убитым (в 1238 г.) татарами в роковой битве на реке Сити, закрепостившей над Русью татарское владычество. Когда, по народному преданию, безбожный царь Батый с татарскими полчищами разбил князя, скрывшегося в Большом Китеже, и убил его (4 февраля), Божья сила не попустила лихого татарина овладеть городом: как был и стоял он, со всем православным народом, скрылся под землею и стал невидимым. Таким он и будет стоять до скончания века" [1].
1) Большой Китеж потому, что есть Малый — нынешнее поволжское село Балахнинского уезда — Городец Радимов. — Прим. С. В. Максимова.
КОЛОКОЛА ЦЕРКОВНЫЕ
Чтобы изгнать враждебных и злых духов во время грозы, нужно бить в колокола. (Распространенное в старину суеверие).
Именно с этой целью (как свидетельствует Обри в "Miscellanies") во время грозы били в колокол Св. Альдгельма в аббатстве Малмсбери; а Бэкон в "Естественной истории" заявляет: "Некоторые считают, что громкий колокольный звон в многолюдных городах отгоняет молнии и очищает зараженный воздух". Однако он мудро добавляет: "Все это может быть результатом простого сотрясения воздуха".
В некоторой степени это поверье существует и сейчас, поскольку во время II Мировой войны 1939-1945 гг. многие газеты публиковали читательские письма в поддержку теории о том, что сотрясение воздуха ружейными выстрелами может привести к увеличению осадков и во многих деревнях, которые мы посещали, жители пытались вызвать дождь, стреляя из ружей в воздух.
Популярным и весьма распространенным обычаем когда-то был "пудинговый звон". Он заключался в том, что в колокола били при завершении проповеди. Целью этого обычая было дать знак поварам, чтобы они начали подавать на стол, потому что хозяева скоро вернутся домой. "Пудинговый звон" родом из Йоркшира. Говорят, что в Йоркшире существовал обычай начинать воскресный обед с йоркширского пудинга, политого соусом.
В Рейвенстоундейле (Уэстморленд) бытовал обычай бить в "Колокол Святых" после чтения "Символа веры", чтобы призвать диссентеров на проповедь.
Очень много лет подряд накануне Праздника Тела Христова хористы в белых одеждах поднимались на колокольню Даремского Собора и пели "Те Deum". Эта церемония была учреждена в память о чудесном спасении от пожара, случившегося в эту ночь в 1429 г. Монахи в полночь служили мессу, когда в колокольню внезапно ударила молния. Пламя бушевало 48 часов, но башня избежала серьезных повреждений и колокола остались целы. Чудо было приписано вмешательству Св. Катберта, мощи которого хранятся в соборе.
Согласно русским народным поверьям, колокольный звон обладает особой магической силой. "Нечистые духи и ведьмы, по народному верованию, боятся колоколов и, заслыша их звон, улетают как можно дальше [ср. английское поверье, "чтобы изгнать враждебных и злых духов во время грозы, нужно бить в колокола]. В Малороссии верят, что первый удар колокола приводит бесов в оцепенение, при втором ударе они в смятении бросаются во все стороны, а при третьем — исчезают. Поэтому-то некоторые из малороссов, услыхав церковный благовест, делают крестное знамение только при третьем ударе колокола...
Такое же таинственное значение, какое присвояется народом колокольному звону, приписывается и грому...
Как Св. пророк Илия отчасти заменил в понятиях наших предков с принятием христианства Перуна — бога-громовника, так и колокольный звон сделался
символом грома небесного. Поверья, приуроченные первоначально к последнему, стали с течением времени переносится народом на первый.
По распространенному в Ярославской губернии поверью, растительность на зем¬ле весною только тогда начнет идти "по-настоящему", когда ударит первый гром. Частые грозы летом предвещают обильный урожай; то же самое предвещают и частые "зарницы" (молния без грома).
Неудивительно, что и колокольный звон в народных верованиях имеет довольно тесное отношение к урожаю. В юго-западной России верят, что тот, кому удастся в Христов день первым взойти на колокольню и позвонить, у того в текущем году будет хороший урожай на гречиху.
В некоторых местах Великоруссии деревенские бабы ходят в Светлое Христово Воскресение звонить, чтобы лен у них вырос длиннее. В других местах существует поверье, что если звонарь в Светлое Христово Воскресенье затрезвонит не тотчас по окончании обедни, то будет неурожай хлеба.
Тесную связь колокольный звон имеет в народных верованиях также и с умершими...
Колокольному звону народ усвояет способность возбуждать усопших от их непробудного сна...
Признавая за колокольным звоном оживляющую силу, наши крестьяне признают за ним и силу целебную, точно также, как и за громом. Известно, что вода после первого грома считается целебною ото всех болезней.
В Малороссии крестьяне так лечат "мёртвую костку" (нарост на теле): во время колокольного звона берут на кладбище кость и трут ею нарост до окончания колокольного звона. В Ярославской губернии страдающие глухотою отправляются на колокольню и, наклонившись под большим колоколом, слушают колокольный звон.
Повсеместно крестьяне верят, что пожертвование на новый колокол всего лучше может облегчить участь грешной души в загробной жизни ..., [потому что] "как в колокол к обедне или к утрене
ударят, сколько душ христианских перекрестится и к Богу вздохнет — тысячи! А той душе, чей колокол, раз от разу легче..."
Народ считает колокол как бы существом одушевленным. "Раз, — говорит народная легенда, - - везли два колокола, вылитые на одном и том же заводе. При переправе один колокол утонул, не смогли вытащить. Повесили второй колокол. Но звуки его были печальны; в них ясно можно было расслушать слова: "Брат Кондрат на дне лежит, а мне Бог не велит" [1 ].
"Звук церковного колокола в вечернее время бывает яснее или слышнее перед хорошей погодой" [2].
Колокольный звон в русской народной традиции часто интерпретируется как "реплики" колокола или даже "диалоги" между колоколами (например, на колокольнях соседних деревень).
См. ГЛУХОТА; ГРОМ; ВЕЧЕРНИЙ ЗВОН; МЕРТВЕЦ.
КОЛОКОЛЬЧИК (САДОВЫЙ)
Сорвать на клумбе колокольчик — услышать в доме похоронный колокол. (Уилд).
Колокольчики, растущие в саду, приносят ему процветание. (Южная Англия).
Оба этих суеверия связаны с тем, что колокольчик считается "священным цветком". Он получил английское название "кентерберийские колокола" благодаря своему сходству с колокольчиками, которые носили лошади паломников, направлявшихся к могиле Фомы Беккета в Кентербери. Странствующие монахи, пешие или верховые, тоже носили колокольчики, по звону которых поселок узнавал, что они приближаются с благословениями и лекарствами для больных.
Таким образом, легко понять, почему "кентерберийские колокола" стали считаться предвестниками удачи.
Хотя это суеверие распространено по всему Югу Англии, только в Уилде мы узнали, что человек, срывающий этот священный цветок Фомы Беккета, подвергается смертельной угрозе.
Здесь это поверье отмечено в фольклоре в 1700 г. и, очевидно, существовало задолго до этого.
Сэр Чарльз Игглсден в одной из своих интересных книг о фольклоре сообщает об одном уилдском звонаре, на клумбе у которого никогда не росли колокольчики. Когда сэр Чарльз спросил его о причине, звонарь ответил: "Эти цветы сажать нельзя, потому что они святые. Пока их никто не трогает — все в порядке, но если их кто-нибудь сорвет — в поселке вскоре будут звонить на похороны. Пусть они растут у кого угодно, но если в доме есть дети, то это опасно, потому что малыши любят рвать цветы. А мы не любим хоронить детей".
Сэр Игглсден спросил, как давно существует это суеверие. "Наверное, очень давно, — ответил звонарь. — Мне говорил это мой отец, а ему — его отец. Оба они дожили до восьмидесяти лет, и я думаю, что этому поверью не меньше двухсот лет, потому что мне сейчас девяносто".

 

"Энциклопедия примет и суеверий" Кристина Хоул, Москва "Крон-пресс"

КОЛОКОЛА
Когда-то было широко распространено верование, что звон церковных колоколов отгоняет бесов — как тех, что насылают грозу и эпидемию, так и тех, что шныряют по свету, ища, как бы навредить человеку, его душе и телу. Они ненавидят музыку колоколов, потому что она исходит от предметов священных, а также потому, что она нарушает ту атмосферу, в которой они влекут свое бесплотное существование. Возможно, это последнее объяснение представляет собой вариант более древнего поверья. В дохристианские времена, равно как и позже, иногда изгоняли злых духов с помощью обычных, не связанных с чем-либо священным колоколов и колокольчиков вместе с другими производящими шум приспособлениями. Идея о том, что бесы боятся громкого шума, до сих пор жива в некоторых охраняющих посевы обрядах на Балканах и в Центральной Европе, а также в том гаме, что поднимают, когда устраивают «грохот» (см.).
В церковные колокола нередко звонили во время грозы — чтобы отвести гром и молнию и предохранить всех слышащих звон от материальной и духовной угрозы. «Повсюду, где слышен звук сего колокола, — говорится в одном благословении восьмого века, — да удалятся враждебные силы, также и тень призраков, налет вихря, удар молнии, падение грома, разрушения бури и всякие духи ураганов». (Архипастырское послание Эгберта, Архиепископа Йоркского, 732—766 гг. н.э., Surtees Society, XXVII). Обри в «Miscellanies...» (9) отмечает, что «в Париже, когда начинается гром и молния, принимаются звонить в большой колокол аббатства Сен-Жермен, веря, что от этого гроза пройдет. Подобное проделывали еще прежде того в Уилтшире: при громе и молнии звонили в колокол св. Алдельма в Малмсберийском аббатстве. Знающие люди утверждают, что звон колоколов весьма досаждает духам». В Пиренеях и других уголках Европы до сих пор звонят в колокола во время града или грозы, стараясь защитить посевы.
Поскольку в древности верили, что болезни вызываются бесами, то часто звонили в церковные колокола во времена эпидемий. В шестнадцатом и семнадцатом веках с появлением чумы колокола звонили либо медленно и размеренно, либо часто и с перезвонами. Это делалось по предписанию тогдашних врачей — не из соображений, связанных с религией или суеверием, а потому, что полагали, что громкий звук разгоняет тяжелый, зараженный воздух, считавшийся одной из причин болезни. Однако не исключено, что, слыша звон, простой народ вспоминал древние верования предков и находил утешение по причинам, отнюдь не связанным с модными научными теориями того времени.
Любопытное предание, связанное с теноровым колоколом аббатской церкви в Дорчестере-на-Темзе, гласит, что его звук не выносят змеи и потому они в этом городе никогда не встречаются. В настоящее время Дорчестер — не более чем маленькая деревушка, но в седьмом веке в нем располагалась кафедра св. Берина, апостола Уэс-секского, который умер и похоронен там в 650 году н.э. Легенда повествует, что он умер от укуса гадюки и с тех пор посредством своего колокола предохраняет народ от подобной участи. На этом колоколе, отлитом в 1380 году, имеется латинская надпись, взывающая к его покровительству, хотя змеи в ней не упоминаются. Не очевидно, восходит ли эта легенда к англосаксонским временам или даже ровесница ли она самому колоколу; во всяком случае, она была известна в начале восемнадцатого века, ибо Кокс упоминает о ней в своей «Magna Britannia» (1727 г.). Он приводит стишок, который еще помнили в округе в то время:
Где слышен колокола звук, Змей не бывает и гадюк...
И прибавляет: «В подтверждение чего старожилы этой местности говорят, что никогда не видели никакого ядовитого существа и то же слышали от своих отцов».
Многие предания утверждают, что церковные колокола живут и мыслят. В присутствии святого или когда неподалеку совершается преступление, они звонят сами собой. Тому, кто украдет или разрушит колокол, он приносит несчастье. Говорят, что несколько колоколов были повреждены во время их перемещения из-за того, что какой-то рабочий в это время произносил ругательство или не ко времени похвалялся. Один такой колокол находится в пруду Ростерн-Мер в Чешире — когда его переносили, он сорвался с веревок и укатился к самой кромке воды. Один из рабочих ругнулся на него, и он немедленно затонул, причем закатился в такое место, где его так и не нашли. Тем не менее местное предание утверждает, что раз в году, на Пасху, слышен его голос. По подземному каналу приплывает из реки Мерзи русалка и на рассвете звонит в него, а затем какое-то время сидит на нем и сладко поет. Много народу собиралось у пруда в этот день в надежде услышать ее голос, но свидетельств о том, что кто-либо его услышал, не имеется. Об озере Комбермер в том же графстве рассказывают похожую легенду, но гораздо страшней. После
упразднения монастырей аббатские колокола свозили в Ренбури, и во время их перевозки через озеро на пароме один из них упал в воду. Человек, который командовал при перевозке, раздосадованный в предвидении неприятностей и трудностей при поднятии колокола, громко выругался и произнес Имя Божье всуе. В тот же миг из озера поднялось какое-то невиданное существо и утащило его под воду; с тех пор ни его, ни колокола никто никогда не видел.
Распространена также легенда о том, что можно услышать колокольный перезвон из-под воды в городах, которые существовали прежде, но оказались затоплены. Одна такая легенда связана с озером Бомер в Шропшире. На его месте стоял город — по разным утверждениям, римский или саксонский, и за свою неправедность был уничтожен. В определенные ночи там слышен перезвон; согласно одному из вариантов легенды, в канун Рождества слышится звук того колокола, в который обычно звонят во время Трисвятого гимна — так он звонил во время полуночной службы, когда вода затопила церковь и город. Каменистая гряда под названием Кэр-Уиддно, расположенная в семи милях от берега залива Кардига, отмечает собой, согласно местному преданию, место, где когда-то была столица погибшего под водой округа Лоуленд. Рассказывают, что в тихие дни здесь можно услышать слабый перезвон колоколов, колыхаемых подводными течениями. Тоже и в одном из прибрежных районов Ланкастершира, близ Блэкпула, временами можно услышать нездешний перезвон, доносящийся из затопленной церкви в Килгримоде.
Странный гул, иногда издаваемый колоколом, когда до него никто не дотрагивается, считался верным знаком того, что еще до конца недели в приходе кто-то умрет. Это не очень удивительно, потому что от такого звука действительно холодеет сердце. Особенно зловещим он считался, если раздавался во время службы, когда собирались вместе большинство прихожан, или во время венчания. В последнем случае это было предсказанием ранней смерти жениха или невесты. Обычный свадебный перезвон, разумеется, приносит счастье и первоначально был, несомненно, задуман как средство отгонять злых духов, которые особо активизируются в важные моменты жизни человека. Э. М. Лэзер (121), впрочем, записала эпизод, когда перезвон использовали в прямо противоположных целях. Ближе к концу прошлого века в Питерчерче звонарей не вознаградили за труды во время венчания, и в отместку они снова влезли на колокольню и прозвонили в обратном порядке, призывая тем самым несчастье на голову не выполнившего свой долг жениха. В церковные колокола иногда звонили, чтобы помочь роженицам (см. РОДЫ, ОБЛЕГЧЕНИЕ) и во время сбора урожая, чтобы обеспечить его сохранность. Снятый с колокола сальный налет можно использовать в качестве мази — считалось, что он обладает целительными свойствами. Имеются свидетельства, что уже в нынешнем веке его использовали против стригущего и опоясывающего лишая и прочих кожных заболеваний.
Обычные колокольчики, как и церковные колокола, тоже окружены суевериями. Зазвенев сами по себе, они предвещают несчастье, будь это на суше или на море. Если два колокольчика в доме зазвонят одновременно, это к разлуке. Если непрерывно звонит телефон и в трубке никого нет, это к дурной вести. Эта любопытная современная адаптация старинного верования встречается довольно часто даже среди тех, кто знает, что причина лежит в неисправности оборудования.
Во времена парусного мореплавания корабельный колокол считался в каком-то смысле воплощением души судна. Моряки верили, что он звонит в тот момент, когда тонет потерпевший крушение корабль — даже если колокол до этого привязали. М. Кортни (52) рассказывает о часто слышимом потустороннем колокольном звуке, который отбивает четыре и восемь склянок на церковном кладбище близ Лендз-Энда. Звук доносится из могилы капитана, который отказался покинуть тонущий у корнуолльских берегов корабль. Он затонул вместе с кораблем ровно в полночь и в этот момент отбивал соответствующие склянки на корабельном колоколе. Услышать этот звук было, по-видимому, дурной приметой, ибо г-жа Кортни далее сообщает, как один моряк пришел на могилу, чтобы проверить, правдива ли легенда. Он услышал звон и в следующем же походе погиб в море.
Моряцкое поверье о зловещем характере звонящего сам собою колокола отражается в распространенном суеверии, связанном с легким звоном, который порой издают бокалы и фужеры. Этот звук предвещает кораблекрушение или смерть моряка, и его следует немедленно остановить, прикоснувшись пальцем к кромке. Если это сделать быстро, несчастье можно предотвратить (см. ПОГРЕБАЛЬНЫЙ КОЛОКОЛ).
 

Энциклопедия Брокгауза и Ефрона

Колокола

— В церковном предании, приписывающем введение при христианском богослужении металлических К. Павлину, епископу испанскому (353 — 431), рассказывается очень поэтическая легенда о том, что прототипом для них послужили полевые цветы — колокольчики, мелодического шелеста которых заслушался однажды этот епископ. В сочинениях самого Павлина, однако, о К. вовсе не упоминается; в исторических памятниках Запада впервые говорится об устройстве К. (при церквах Рима и Орлеана) лишь в VII в. Вероятнее предположение, что мысль об употреблении К. при богослужении возникла под влиянием колокольчиков (tintinnabulum), бывших в употреблении у римлян (и раньше — у египтян и евреев) для призыва домашней прислуги и рабов, для подачи сигналов в общественных собраниях и т. п. Во время гонений на христиан об употреблении К. не могло быть и речи; призыв к богослужению производился через особых лиц из низших клириков (называвшихся на Востоке лаосинактами — народособирателями). Позже в монастырях призывали в храм возглашением перед дверями каждой келлии аллилуйя, а еще позже вошли в употребление в монастырях и приходских церквах била (см.). После Константина Великого вошли было в употребление для той же цели духовые инструменты — трубы. В VIII в. К. на Западе были при церквах в общем употреблении, благодаря Карлу Великому. Делались они тогда из сплава меди и олова; позже к этим металлам стали прибавлять железо и даже серебро. Папа Иоанн XIV установил обычай "крещения" К., при котором каждому К. давалось имя какого-либо святого, что на Западе существует доселе, причем К. усвояется сила своим звоном прогонять бесов и даже болезни. На большом К. в Женеве значится надпись: Pestem fugo, pello daemones. На Востоке К. появились в первый раз лишь в середине IX в., когда по просьбе императора Василия Македонянина (867—886 г.) венецианский дож Орсо прислал в Константинополь двенадцать К. для вновь сооруженной церкви. Это нововведение сначала не привилось на Востоке, который долго оставался при своих билах. Только со времени занятия Константинополя крестоносцами (1204) К. вновь стали в нем появляться. Сначала К. были очень небольшой величины. Когда, в XI в., при соборной церкви города Гильдесгейма был повешен К. в 100 пудов, то он всем казался чудом. В Россию К. перешли не из Византии, а с Запада, на что указывает уже их русское название (от нем. Glocke, древнее Clocke). Первое упоминание о них в летописях относится к 988 г. В Новгороде К. появились при церквах в самом начале XI в. В домонгольский период существовали уже при Десятинной и Ирининской церквах в Киеве, во Владимире на Клязьме (около 1170 г.), в Новгороде Северском, в Полоцке. К. русские были также сначала небольшой величины: когда архиепископ новгородский Макарий, в 1530 г., соорудил для софийской церкви К. в 250 пудов, то летописец замечает, что "такого николиже не бывало". Сами русские стали лить К. впервые в Киеве, в середине XIII в.; после татарского ига они снова привозились из-за границы, по крайней мере, в Русь северо-восточную. С XVIII столетия К. стали делаться в России, местными средствами, хотя иногда и иностранными мастерами. От процентного содержания различных металлов зависит степень звучности и его тембр. В недавнее время (в 1889 г.) сооружен в Харькове К. из чистого серебра (с необходимой лигатурой), единственный, кажется, в целом мире (см. Звон). Прежде, чем быть помещенным на колокольню, каждый К. освящается архиереем или священником по особому чинопоследованию, помещаемому в "Большом требнике" (См. Звон колокольный).

H. Б-в.

В настоящее время колокололитейным делом в России занято 25 заводов, с ежегодным производством в 923000 руб. На Западе лучшими колокольными заводами славятся Голландия и Бреславль, а у нас Москва, Ярославль, Воронеж, Валдай, Кострома, и Енисейск. Московские К. известны чистотой и силой звука. По форме, различной как в главном контуре, так и в частностях, К. бывают трех главных типов: русского, западноевропейского и китайского. Самая главная и общеупотребительная форма нашего К., в котором поперечник основания (или диаметр отверстия) равен высоте его с ушами, составляющими, в свою очередь, седьмую часть высоты и изготовляющимися в зависимости от величины К., с двумя или четырьмя отверстиями. Поперечник верхнего пояса, при начале надписей или украшений, составляет около двух третей поперечника в краях. В западноевропейских К. поперечник сравнительно больше, чем в наших К., а высота меньше — около 7/8 основания. Резкое отличие их — уши, отливаемые в виде кольца для более удобного раскачивания К. Звук их резкий и сильный, но короткий, наших же — не резкий, но продолжительный. Форма китайских К., схожих отчасти с индийскими и японскими, отличается большой сжатостью снизу: поперечник основания немного более поперечника верхнего пояса и почти вдвое меньше высоты. Другое отличие их — полукруглые или острые городки, украшающие края их. Китайские К. некрасивы, звук их глух и непродолжителен.

Замечательные K. России. Уже исстари Россия славилась своими К. До Петра в одной Москве колоколов было так много, что только из лишних в зиму 1700 г. отлили 100 больших и 143 малых пушек, 12 мортир и 13 гаубиц. К. свыше 1000 пудов находятся при многих монастырях. Древнейший и огромнейший К. в Москве "Царь Колокол", переливавшийся несколько раз, начиная с XVI в., и весящий 12327 пудов. При Елизавете Петровне, в 1760 г., отлит К. в 3351 пуд, разбившийся в 1812 г. Взамен его в 1817 г. отлит новый в 4000 пудов (большой успенский). Такого же веса К. имеется и в Троице-Сергиевой лавре, отлитый в 1748 г. Два К. замечательны по своему певучему звону: Саввино-Сторожевский в Звенигороде и Симоновский в Москве. Оба отлиты в XVII в. Совершенно особо от всех русских К. стоят знаменитые ростовские звоны: сысоевский, акимовский, егорьевский и два будничных, которые известны всей России и упоминаются во многих исторических и археологических памятниках. Всего К. в ростовской соборной церкви 13, и 9 из них именные: наиболее старинные и крупные — "Сысой" и "Полиелейный", оба в 2000 пудов. Музыкальным строем колоколов известен у нас священник Израилев (см. ниже), о вечевом колоколе см. Вече. Об угличском К. — см. Ссыльный колокол.

Второе место по богатству К. занимает Англия, где звонить в К. — любимое народное увеселение. Там есть даже общества любителей К., общества звонарей. Но благодаря исчезновению монастырей, число К. стало уменьшаться. Известные по всей Англии К.: "Большой Том" на Christ-Church-College в Оксфорде (425 пудов) и "Великий Петр" в йоркском соборе (602 пуда). Во Франции самый старинный и большой К. "Бурдон", в соборе Парижской Богоматери (800 пудов). Италия. Рим имеет лучшие К.: в соборе св. Петра (835 пудов), на Капитолии (534 пуда) и др. В Германии сохранились К. от древнейшего времени. Самый древний — 1144 г. в Иггенсбахе, в Нижней Баварии; затем 2 К. — XIII в., 6 — XIV в., 8 — XV в. и т. д. Самый большой К. — в кельнском соборе (Kaiserglocke, 1600 пудов). В Австрии известен своими размерами К. на башне церкви св. Стефана в Вене (989 пудов). В Швеции есть оригинальные по материалу К. из стекла (в Упсале), издающие превосходный звук. В средневековых легендах Западной Европы рассказы о К. занимают немалое место — звон К. является в них молящим, радостным, гневным; сами К. любят свои места, неохотно покидают церковь, именем покровителя которой они освящены; звонят сами без участия людей, что обыкновенно считалось предвестием бедствия.

В. Р.

Колокола (campana — итал., cloches — фр., Glocke — нем.) средних размеров и колокольчики включены уже давно в разряд ударных музыкальных инструментов, имеющих определенную звучность. К. бывают различных величин и всех строев. Чем К. больше, тем ниже его строй. Каждый К. издает только один звук. Партия для К. средних размеров пишется в басовом ключе, для К. малых размеров — в скрипичном. К. средних размеров звучат октавой выше написанных нот. Набор К. средних размеров имеет следующий объем:



Применение К. более низкого строя невозможно, вследствие их размеров и веса, которые препятствовали бы их помещению на сцене или эстраде, так как для звука до в первой октаве потребовался бы К. весом в 2862 кг, а для звука на октаву ниже К. церкви св. Павла в Лондоне, весом в 22900 кг. О более низких звуках и говорить нечего. Они потребовали бы новгородского К. (31000 кг), московского (70500 кг) или Царь-К. (350800 кг). В 4-м акте оперы "Гугеноты" Мейербер применил для набата наиболее низкие из употребительных К., издающих звуки фа в 1-й октаве и до во 2-й. К. применяются в оркестрах симфоническом и оперном ради особых эффектов, связанных с сюжетом. В партитуре пишется одна партия для К. числом от 1 до 3 К., строи которых обозначаются в начале партитуры. Звуки К. средних размеров имеют торжественный характер.

Набор К. (всяких величин), настроенных по диатонической или хроматической гамме, называется курантами (carillon — фр., Glockenspiel — нем.). Такой набор больших размеров помещается на колокольнях и находится в связи с механизмом башенных часов или клавиатуры для игры. Куранты применялись и применяются преимущественно в Голландии, Нидерландах. При Петре Великом на колокольнях церкви св. Исаакия (1710) и в Петропавловской крепости (1721) были помещены куранты. На колокольне Петропавловской крепости куранты возобновлены и существуют доныне. Куранты находятся также в Андреевском соборе в Кронштадте. На ростовской соборной колокольне настроенные К. существуют с XVII столетия, со времени митрополита Ионы III Сысоевича. В настоящее время на строй К. обратил особое внимание протоиерей Аристарх Александрович Израилев, построивший акустический прибор для точного определения числа колебаний звучащих тел, состоящий из набора 56 камертонов и особого аппарата подобного метроному. Гармонически настроенные К. протоиерея Израилева находятся: на колокольне Аничковского дворца, Казанского собора в Петербурге, в дворцовой церкви в Орианде, Киеве, Нижнем Новгороде, Гефсимании близ старого Иерусалима при храме Марии Магдалины (см. "Журнал Русского Физико-химического Общества", т. XVI, 1884 г. и стр. 17, "Русского Паломника", 1887 г., № 17). Набор маленьких К., применявшийся к комнатным часам, носил также название курантов. В настоящее время в театрах стали применять К.-колпаки (timbres) из литой бронзы с довольно тонкими стенками, не столь громоздкие и издающие более низкие звуки, чем набор обыкновенных театральных К. Объем набора таких К.:

Для колоколен изобретен в 1893 г. англичанином Герингтоном набор цилиндров разной длины из особенного металлического сплава с бьющими по ним молотками. От той или другой длины цилиндров зависит высота звука, от большего или меньшего диаметра — сила. Цилиндры поддаются точному строю и не столь массивны, как К. Набор маленьких колокольчиков (Glockenspiel, Jeux de timbres, Jeux de cloches) был известен в прошлом столетии, их применяли изредка Бах и Гендель в своих произведениях. Набор колокольчиков был впоследствии снабжен клавиатурой. Такой инструмент применил Моцарт в своей опере "Волшебная флейта". В настоящее время колокольчики заменены набором стальных пластинок. Этот весьма употребительный в оркестре инструмент называется металлофоном (см.). Играющий бьет по пластинкам двумя молоточками. Объем металлофона:

Этот инструмент иногда снабжен и клавиатурой.

Н. Соловьев.
 

В. И. Даль "Толковый словарь живого великорусского языка"

КОЛОКОЛ м. звон, церк. кампан; вылитый из меди (с примесью олова, серебра и пр.) толстостенный колпак; с развалистым раструбом, с ушами для подвески и с привешенным внутри билом или языком. Большие колокола употреб. почти только при церквах, и потому зовутся также Божьим гласом. Колоколець, колокольчик, звонок: почтовый, под ямскую дугу; дверной, к двери, для звону приходящих; ручной, позвонок, для зова прислуги; колоколо ср. сев. колоколок м. твер. пск. колокольчик, и пр. на шею скоту; такой же, клепаный либо деревянный: ботало; круглый колокольчик, шаром: болхарь, глухарь, бухарь, гремок, гормотунчик, гормотушка, громышек, гремушка, балабончик. бубенон, бубенчик. || Колокольчик, куличек песочник, желтобровка. Человек колокол, разглашатель вестей, живая газета. Как под колоколом. говор. об оглушительном шуме, богатырском голосе и пр. Колоколам, особ. встарь, давались имена: буревой, бурлила, гуд, мотора, лебедь; по величине и назначенью различают колокола: зазванный, перечасный, праздничный и пр. На валдайских колокольчиках надписи: Купи, не скупися, езди, веселися! Купи, денег не жалей, со мной ездить веселей! || Колокол, стеклянный или иной сосуд колпаком, колпак: Колокол воздушный, водолазный и пр. из-под первого выкачивается воздух, для разных опытов; во втором, когда спускаются на дно моря, для подводных работ; || моск. круглая палатка, колоколом, какие ставят для продажи питей на гуляньях; выставка, кружало. Колокол, минск. тяжелое бревно, привешенное к дереву, на котором пчелиная борть; этим бревном бьет медведя, когда он взлезет на дерево и старается отстранить его. (Наумов). Колокольчик, растен. с цветком этого вида, родовое название, Сатраnulа, балаболка; || орлики, Аquilegiа и || березка, Соnvolvulus. || Желтобровый куличек, песочничек. Морскbе колокольчики. растен. Gentiana pneumonanthе, сазаны, расстрел, субелевка?, курячья слепота или соколий перелет. Колоколец м. или колокольцо ср. или колоколка ж. семенные головки льна. Пришло счастье, хоть в колокола звони! Колокол в церковь людей зовет, а сам никогда не бывает. Бездушен колокол, а благовестит во славу Господню. Язык есть, речей нет, вести подает. Звони поп в колокола, чтобы попадья не спала. Дан попу колокол, хоть звони, хоть об угол колоти! Дан попу колокол, хоть совсем (хоть разбей) его об угол. Поп за колокол, а мы за ковш. Про глухого попа не разбить колокола; или, на иной лад: Про глухого, попу не разбить колокола. Чужой человек в доме колокол. Чужой человек, что соборный колокол, по вестям. Ваш колокол, хоть разбей об угол. У царя колокол на всю Русь, т. е. рекрутский набор. Стояли люди под колоколами, слышали. Колокола льют, говор. обо всех несбыточных, выдуманных новостях, потому что в отливке колокола, по суеверию, распускают какую-нибудь небылицу. Колокола отливают, так вести распускают, по поверию. Вести-то пустили, да колокола не отлили. Спасский колокол к дождю заговорил: Вятская губ., Слободской уезд., село Спасское; колокол его слышен в Слободском при южном ветре. Целешенек, как колокольчик. Слушают на распутье, на перекрестке: колокольчик к замужеству, колокол к смерти. Это что за колоколишка, погляди-ка на наш колоколища! Одни колокола поют, в церкви не служат. || Колоколец твер. хриплое предсмертное дыхание умирающего. Колокольный, к колоколу относящ.; — металл, сплав меди с оловом. Из колокольных дворян. Колокольчатый, похожий на колокольчик. Колокольник, или —щик м. колокольный мастер. Колоколыцица ж. жена колокольника. Колокольников, —щиков, —щицын, ему, ей прнадлежщ.; колокольщичий, ему или мастерству этому свойственый. Колоколуша ж. зап. дерево черёмуха, черемха, Рrunus padus, засадиха, голотуха (глотоха? голодуха?). Колокольня, вят. колокольница ж. звонница, башня при церкви, для подвески колоколов; она обычно ставится перед трапезою, насупротив алтаря, и через нее бывает вход в церковь. Колокольницей зовут и иноверческую колокольню. Он с колокольни свалился, из семинаристов. Отзвонил, да и с колокольни долой. Колокольня нова, колокольня беда, под маковкой черно, маковка золота? свеча. Ограда выше колокольни, царю из-за бояр не видно. Хоть при колокольном звоне, пойду под присягу. В городе живет, а колокольне кланяется! Церковь грабит, да колокольню кроет. Колоколенный или колокольничный, к колокольне относящ. Колоколить, звонить, трезвонить; || *скоро, звонко, без умолку говорить, тараторить. || Разносить вести. Чу, никак уж колоколят! Полно, девка, колоколить-то! Наколоколила она мне уши. —ся, о льне: цвести. Лен колоколится. Наколоколилась баба, накричалась, наговорилась.

М. Фасмер "Этимологический словарь русского языка"


Журнал «Наука и жизнь» № 4, 2012.
 

--------- • БИОГРАФИИ ВЕЩЕЙ ---------
ЗВОНЫ НАД МОРЕМ

Сергей АКСЕНТЬЕВ.

   История использования колоколов в морском деле уходит в романтическую эпоху парусников XVI века. С тех пор колокола почти три столетия определяли повседневный уклад жизни экипажей морских судов, в ненастье и туман предупреждали мореходов об опасностях, а в случае гибели корабля извещали о случившейся беде.


ПРОКЛЯТИЕ КАПИТАНА РАЛЬФА
 

   В двенадцати милях восточнее порта ВДании (Шотландия, Северное море), на входе в бухту Фёрт-оф-Тэй, притаился риф Инчкейп. В полный прилив он покрывается почти четырёхметровым слоем воды, а в часы отлива едва виден над поверхностью моря. Место это, получившее прозвище Кулак Дьявола, снискало недобрую славу у моряков не одного поколения. По преданию, ещё в начале XVI века настоятель Арбротского аббатства приказал установить на скале возле рифа церковный колокол, чтобы в ненастье звоном предупреждать капитанов об опасности. Скалу, где водрузили колокол, назвали Белл Рок. Однажды возле рифа лёг в дрейф бриг голландского пирата сэра Ральфа. На шлюпке он высадился на скалу и сбросил колокол в море, чтобы тот не мешал ему пожинать плоды морских катастроф. За это кощунство Кулак Дьявола отправил на дно флибустьера вместе с кораблём. С тех пор, гласит легенда, во время шторма, сквозь рёв беснующегося моря, отчётливо слышны стоны и крики душ алчных флибустьеров. Эту историю рассказал в балладе «Инчкейпский риф» английский поэт-романтик Роберт Саути.


   Первый же колокол на корабле, по мнению большинства историков, появился на флагманском судне «Пеликан» знаменитого английского корсара Фрэнсиса Дрейка, отправившегося по велению королевы Елизаветы осенью 1577 года из Плимута на поиски новых земель.


   В России корабельный колокол появился почти на сто лет позже. Чтобы обезопасить плавание купцов в низовьях Волги и Каспийском море, царь Алексей Михайлович 19 июня 1667 года повелел «делать корабли (военные. — Ред.) в Коломенском уезде селе Дединово». Два года спустя двухмачтовый парусник «Орёл» с экипажем в 60 человек отправился в первое плавание по Оке в Нижний Новгород. Там корабль вооружили шестьюдесятью пищалями и снабдили колоколом. Документальное подтверждение этому имеется в «росписи» капитана корабля Давыда Бутлера о закупке корабельного снаряжения. Среди прочего в ней значится «колокол в полпуда для корабля и другой по-менши в четыре фунта для яхты». Но окончательно колокол обрёл постоянный статус на российских кораблях лишь в середине XVIII века. В Морском уставе Петра I (1720) при перечислении обязательного шкиперского (палубного) имущества значится и «колокол корабельный».
«Адмирал-пират» Фрэнсис Дрейк и (слева) его легендарный корабль «Золотая лань» (современная реконструкция).
 

СКЛЯНКИ И РЫНДУ БЕЙ!

   Безопасное и быстроходное плавание к намеченной цели наперекор стихии не может быть успешным без слаженной работы экипажа, знания точного курса, пройденного пути и места нахождения судна. Корабельные сутки, измеряемые вахтами, начинаются не в полночь, как на берегу, а в полдень. Это не случайность, а необходимость. Знаменитый английский мореплаватель Джеймс Кук в своём первом кругосветном плавании (1768—1771) подметил: на любых широтах и долготах Мирового океана полдень — наивысшая точка стояния нашего дневного светила. И если начинать отсчёт с этого момента, корабельная жизнь перестанет зависеть от места нахождения судна и времени года. Сами же сутки удобно делить на равные отрезки времени, измеряемые песочными часами, а отсчёт времени производить звоном корабельного колокола.

   Песочные часы — два конусообразных стеклянных сосуда, соединённых узким горлышком, через которое из верхней колбы в нижнюю пересыпается предварительно прокалённый и тщательно просеянный песок, — сегодня можно встретить разве что в медицинских физиотерапевтических кабинетах. В российском флоте песочные получасовые и четырёхчасовые часы появились в 80-е годы XVIII века. Тогда же корабельные сутки на манер англичан разделили на шесть четырёхчасовых промежутков времени, называемых «Рынду бей!» Наступило время смены вахт.
watch (бдение, дежурство, стража). Иностранное слово матросы переименовали в вахту, а песочные часы стали звать склянками.

Корабельная получасовая склянка.
 


   Ровно в полдень «хранитель времени» (специально обученный вахтенный матрос) «запускал» песочные получасовые часы. Как только падали последние песчинки, вахтенный переворачивал часы и ударял металлическим языком в край колокола — «бил склянку». Ещё через полчаса, переворачивая склянку, матрос производил сдвоенный удар (в оба края колокола) и так далее. По числу склянок экипаж знал точное корабельное время. Когда же заканчивалась четырёхчасовая склянка, вахтенный, переворачивая её, производил три троекратных удара в колокол — это называлось «бить в рынду» и означало конец вахты, а в полдень — ещё и начало новых суток. Позже от четырёхчасовых склянок отказались, оставив только получасовой бой. В этом случае время окончания вахты соответствовало восьми склянкам. И хотя бить в рынду перестали, слово на флоте прижилось.
Рындой стали звать сам корабельный колокол. Слово это тоже пришло из английского языка. На британских судах в момент окончания четырёхчасовой вахты дежурный (вахтенный) офицер подавал команду: « Ring the bell!» (« Звони в колокол!»). Так же поступали вахтенные офицеры и на российских судах. Вот и трансформировали русские моряки чужеземную английскую команду в ёмкое — рынду бей!
   Точность склянок корабельные «хранители времени» периодически проверяли. Для этого в тихую погоду, когда нет качки и ветра, они «сверяли» полуминутную склянку. Делалось это так: подвешенный на нитке длиной 39,2 дюйма (99,6 см) грузик отклоняли от вертикального положения на определённый угол и отпускали, одновременно «запуская» склянку. К моменту остановки грузик должен совершить ровно 30 колебаний, а склянка полностью опорожниться. По выверенной полуминутной склянке последовательно сверяли все остальные песочные часы: минутные и пятиминутные, употребляемые для астрономических наблюдений и расчёта скорости хода по верёвочному лагу, а затем получасовые и четырёхчасовые.
   У моряков самой тяжёлой всегда считалась вахта с полуночи до четырёх часов утра. Её звали «собакой». С чётким делением суток на вахты она у каждого выпадала лишь раз в трое суток. Корабельное время настолько дисциплинировало людей, что заступить на вахту точно с последним ударом четырёхчасовой склянки стало для офицеров делом чести, а для моряков признаком высокой морской выучки. Опоздание расценивалось как серьёзное упущение по службе. Англичане в таких случаях иронизировали: «пришла смена с запада», то есть заступающий на вахту ведёт отсчёт времени не по корабельным часам, а от Гринвичского меридиана. Жёстко пресекались и попытки нерадивых матросов поскорее закончить вахту, «подогрев склянку» — раньше времени перевернув песочные часы и ударив в колокол.
   Команда «Бить склянки!» и поныне официально существует в российском Военно-морском флоте. А корабельный колокол-рында стал ещё и визитной карточкой корабля. Его, как и прежде, чтут, надраивая во время приборок до блеска «тысячи солнц». Опытные моряки утверждают: по тому, в каком состоянии содержится корабельный колокол, можно безошибочно судить о порядке на корабле.

ПО КОМ ЗВОНИТ «ЛЮТИН»?

   Судьба корабельного колокола неразрывно связана с кораблём, на котором он несёт службу. И если вдруг корабль гибнет, с ним на морское дно уходит и колокол.
В октябре 1799 года в Северном море потерпел катастрофу и затонул 32-пу-шечный английский фрегат «Lutine». Из 260 членов экипажа спасся один матрос, скончавшийся от полученных травм по дороге в госпиталь. Известие о гибели «Lutine» взбудоражило всю Англию. И, надо сказать, было от чего. Один из самых быстроходных фрегатов военно-морского флота Его Королевского Величества в момент катастрофы имел на борту золотые слитки и ценности для гамбургских банков на общую сумму около 1 200 000 фунтов стерлингов. Маршрут корабля из английского порта Грейт-Ярмут (восточное побережье Великобритании) в германский Куксхафен (устье Эльбы) держался в строжайшем секрете, а капитан Ланселот Скиннер имел приказ плыть без остановок с максимально возможной скоростью. Поначалу всё складывалось благополучно: при свежем попутном ветре фрегат пробежал за восемнадцать часов большую часть пути. Но на траверзе острова Влиланд (Западно-Фризские острова) его накрыл шторм, быстро набравший силу урагана. Капитан Скиннер принял единственно правильное решение: уходить в открытое море, чтобы не оказаться на прибрежной отмели голландского берега. Но реализовать задуманное не удалось. Ураганный ветер «давил» фрегат, не позволяя сделать манёвр парусами, и «Lutine» неотвратимо сносило к берегу. Дальнейшие события развивались стремительно: удар килем о дно, беспомощный фрегат заваливается на борт и тонет на мелководье между островами Влиланд и Терсхеллинг.

Гибель фрегата «Лютин». Репродукция с картины Евгения Войшвилло (1907—1991). Музей Мирового океана, г. Калининград.

   Корпорация Lloyd's of London, принявшая на себя риск и застраховавшая ценности на 900 тысяч фунтов стерлингов, после выплаты страховки оказалась на грани банкротства. А шестьдесят лет спустя (1859) со дна подняли часть ценного груза на сумму 40 тысяч фунтов (ещё примерно 70 тысяч фунтов за эти годы извлекли из уходящего в песок корпуса «Lutine» местные жители), дубовый руль и 106-фунтовый корабельный колокол. Руководитель корпорации в назидание членам правления о «чёрном дне 9 октября 1799 года» и недопустимости проведения рискованных сделок распорядился изготовить из древесины руля кресло и стол для председателя. На спинке кресла укрепили бронзовую табличку, сообщавшую: «...сделано из деревянного руля фрегата Его Королевского Величества "Ля Лютин", который утром 9 октября 1799 г. отплыл с ярмутского рейда, имея на борту большое количество золота, и погиб той же ночью у острова Влиланд. Все находившиеся на судне люди, кроме одного человека, погибли. Руль был поднят с затонувшего судна в 1859 г., после того как пролежал под водой шестьдесят лет».
Колокол «Лютина» в Лондоне звонит и по сей день.
 

   Мебель установили в центре главного операционного зала Общества, а рядом в 1896 году соорудили из красного дерева ротонду с подиумом, подвесив под потолком колокол с фрегата «Lutine». И тут выяснилась одна загадочная деталь, не имеющая до сих пор чёткого объяснения: на колоколе выгравировано не «La Lutine», как это положено, а название совсем другого корабля «St. Jean». Если колокол подвесили на фрегат после утери штатного, то это, по мнению моряков, и предопределило трагедию 9 октября 1799 года, поскольку на флоте издревле бытует поверье: потеря колокола влечёт неминуемую гибель корабля. Но есть и другая, более правдоподобная версия. Фрегат шесть лет строили для французского флота на стапелях в Тулоне, и сначала он имел название «St. Jean», которое и было выгравировано на колоколе. Но после спуска на воду в 1786 году по каким-то причинам название поменяли на популярное в то время среди французских моряков «La Lutine» («Эльф»), а про надпись на колоколе забыли. Позднее фрегат захватили англичане. Отбросив французский артикль 1а, они стали именовать корабль «Lutine», опять же не обратив внимания на гравировку на колоколе.
   Как бы там ни было, а колоколу «Lutine» у Ллойда нашлась работа. С 1896 года он стал извещать брокеров компании о потере судов или об их благополучном возвращении в порт, после того как их занесли в список «пропавших без вести». Процесс оповещения обставили торжественным ритуалом, о котором стоит рассказать.
   Если застрахованное у Ллойда судно своевременно не приходило в порт назначения и от него не поступало никаких известий, страховщики заносили его в список «запаздывающих судов». Брокеры, занимавшиеся его страховкой, рассылали запросы своим агентам в район плавания и при отсутствии известий публиковали в газете «Ллойдз лист» название исчезнувшего судна. Когда истекали все реальные сроки возвращения и надежды на благополучный исход не оставалось, члены Совета на заседании принимали решение считать судно «пропавшим без вести». Его имя гусиным пером заносили в Красную книгу, а специальный глашатай, одетый в красную мантию, поднимался на подиум ротонды и один раз ударял в колокол, громко объявляя название погибшего судна. С этого момента прекращались все операции по страхованию и перестрахованию судна, а владелец через две недели мог получить назначенную страховую сумму. Но если же разыскиваемое судно всё же возвращалось в порт приписки, то глашатай двойным ударом сообщал брокерам, что страховые операции с данным судном можно продолжать. Теперь весь этот красочный ритуал
   — история. Последний раз о потере судна колокол «Лютина» звонил в 1979 году, а по поводу благополучного возвращения
   — в 1989-м. Сейчас же он звонит только в особых случаях. Два удара в колокол означают посещение корпорации почётными гостями. Один удар производят в колокол ежегодно в день Памяти, отмечаемый в Великобритании 11 ноября, по случаю национальных трагедий (такой, например, как смерть леди Дианы в 1997 году), вселенских катастроф (самое разрушительное
— японское цунами 11 марта 2011 года) или крупных террористических атак (11 сентября 2001 года в США, 7 июля 2005 года в Лондоне).

ХЕРСОНЕССКИЙ СКИТАЛЕЦ

   Прибрежное плавание в штормовую и ненастную погоду во все времена грозило бедой. С развитием мореходства в особо опасных местах побережий рядом с маяками устанавливали колокола для подачи звуковых сигналов. В портах, где храмы располагались недалеко от берега, сигналы подавали со звонниц, ударяя в самый большой колокол через строго определённые промежутки времени. Архангельские поморы называли такие колокола «вещунами». Фарватеры, мели, каменные банки, отдельные скалы на рейдах ограждали плавучими бакенами и буями с колоколами. Чем сильнее штормило море, тем громче звучал колокол, раскачиваемый волнами. В некоторых портах такие буи сохранились и до наших дней.
Если корабельные рынды для строящихся кораблей отливали на колокольных заводах, гравируя название корабля, то береговые сигнальные колокола, как правило, выходцы с церковных звонниц. Судьбы многих из них удивительны.
    Визитной карточкой древнего Херсонеса Таврического давно уже служит 350-пу-довый старинный колокол, укреплённый на каменных пилонах возле обрывистого берега Херсонесского мыса. На нём изображены православные защитники мореплавателей «от всякого потопления, волнения и бури ныне, всегда и во веки веков» святые Николай Чудотворец и Фока, стоящий на луне. Полустёртая временем надпись гласит: «Сей колокол... вылит... святого Николая Чудотворца в Таганроге из турецкой артиллерии весом... пуд 1778 года месяца августа... числа».
Сначала колокол нёс службу в Таганроге на звоннице Ново-Вознесенской церкви.
   В 1804 году главным военным портом Черноморского флота стал Севастополь и по указу императора Александра I из таганрогских храмов для реставрируемого Адмиралтейского собора во имя святителя Николая передают различную церковную утварь, в том числе и колокол Ново-Вознесенской церкви. Но реставрационные работы собора по различным причинам затягивались, а на Херсонесском мысу строилась церковь во имя святой Ольги. Ей и передали таганрогский колокол. Там он встретил первую (1854—1855) оборону Севастополя. По окончании военной кампании союзные войска, занявшие Севастополь, вывозили все уцелевшие ценности, исторические памятники, мрамор и даже пушечные ядра, неразорвавшиеся мины и бомбы. Французы в качестве трофеев отправили на родину тринадцать колоколов, в том числе и херсонесский. Во Франции по решению военного ведомства колокола отправили на переплавку. А годы спустя херсонесского «пленника» совершенно случайно обнаружили на... звоннице парижского собора Notre Dame de Paris.
   Спустя много лет колокол возвратился в Россию. О том, как это происходило, рассказывают документы, сохранившиеся в Государственном архиве города Севастополя.
Из канцелярии французского консула в Севастополе. Его Преосвященству архимандриту Херсонесского монастыря. Севастополь, 11 октября 1898 года:

«Ваше Преосвященство.
На днях я получил письмо полковника Лянёкова, в котором он извещает меня, что Его Высокопреосвященство кардинал и Архиепископ Парижа отвечал ему, что действительно в соборе Notre Dame de Paris находился колокол, имеющий название колокола Севастополя (выделено мной. — Авт.), и что предполагалось отправить его в Россию, но впоследствии было отменено, потому что находившийся в Херсонесском монастыре требуемый в настоящее время Вашим Преосвященством был малого размера, а находящийся в соборе Notre Dame de Paris большой. Его Высокопревосходительство господин Кардинал и Архимандрит Парижа просит объяснить ему величину и надпись требуемого Вашим Преосвященством колокола. ...В случае если колокол Херсонесского монастыря находится в соборе Notre Dame de Paris, то ...нужно будет получить разрешение Правительства, потому что колокол принадлежит ему, а не епархии.
С совершеннейшим почтением к Вашему Преосвященству, готовый к услугам французский Вице-консул... А. Ге».
 

   Итак, севастопольский колокол на звоннице парижского собора Notre Dame de Paris действительно имелся. Только какой ? Ведь, как мы помним, французы вывезли из Севастополя 13 колоколов. Этот вопрос, требовавший уточнения, обсуждался, но переписка обрывается на целых четырнадцать лет. Следующий документ датирован лишь 17 апреля 1912 года.


   «Временный генерал-губернатор, Главный командир Севастопольского порта, Начальник гарнизона г. Севастополя вице-адмирал В. Сарнавский
Его Преосвященству Епископу Иннокентию.
   Посылаю Вам подлинное письмо директора Музея в Париже Дивизионного Генерала Ниокса и его перевод на русский язык, прошу, если Вы находите желательным, поднять вопрос о возвращении колокола, войти в сношение с Министерством Иностранных Дел. Некоторые справки Вам может дать французский Консул в Севастополе г-н Ге, который мне говорил, что колокол из Херсонесского монастыря!»


Дипломатическая канцелярия сработала оперативно, и уже 13 августа 1912 года вопрос о возвращении на родину херсонесского скитальца оказался решённым положительно:

   «...Французское правительство будет счастливо отдать России колокол Херсонесского монастыря, как новый залог дружбы французского народа...
За председателя Совета и Министра Иностранных Дел, Статский Советник, Полномочный Министр, Директор Политических и Коммерческих Дел — Палеолог».

   Возвращение состоялось 23 ноября 1913 года при большом стечении народа и сопровождалось торжественным Крестным ходом.
Но история колокола на этом не завершилась. В 1925 году большевики закрыли монастырь, сняли со звонницы колокола и отправили их на переплавку. Однако и тут судьба оказалась благосклонной к скитальцу. По просьбе начальника Управления по обеспечению безопасности кораблевождения на Чёрном и Азовском морях (УБЕКОЧЕРНОАЗ) самый большой колокол — а им оказался тот, что вернулся из Парижа, — передали в ведение гидрографов и установили на прежнее место, где он и пребывает по сей день. В 1960-е годы морские чиновники вдруг решили, что колокольный звон в туман бесполезен. Лишив языка, колокол сковали металлическими лентами. Так он почти сорок лет и провисел над каменным яром, снова обретя голос лишь 5 мая 2002 года, когда в восстановленном Владимирском соборе шла первая пасхальная служба.
   Сейчас херсонесский колокол (на фото справа) — место паломничества тысяч туристов. На его фоне любят фотографироваться и молодожёны, принося ему букеты цветов и ударяя дважды на счастье...


Иллюстрации предоставлены автором.

Реклама :

            &nbbsp;          Сайт музея мифов и суеверий русского народа      

Все опубликованные материалы можно использовать с обязательной ссылкой на сайт:     http://sueverija.narod.ru/   

Домой   Аннотация   Виртуальный музей   Каталог   Травник   Праздники   Обряды   Библиотека   Словарь   Древние Боги   Бестиарий   Святые   Обереги   Поговорки  Заговоры  Как доехать

   152615 Ярославская обл. город Углич. ул. 9-го января д. 40. т.(48532)4-14-67, 8-962-203-50-03 

Гостевая книга на первой странице                                                                                      Написать вебмастеру                

Hosted by uCoz